Пару месяцев назад совершала выход в свет. Платье, каблуки, кабаре 20-х, кокаин и размазанный взгляд по толпе. Потом память заплатками: бар, шампанское, чернявый парень с лохматыми ресницами, который гладит под столом мою коленку, и вот уже мой дом, кошку тискают в четыре руки, клуб, паршивое техно, сигаретный дым приходится раздвигать ладонями. Финал — парень целует меня в продолжение фразы. Просто, естественно, как будто мы делали это миллион раз.

Переписка не заладилась, американцы и русские — очень разные люди. Мы не понимаем сарказм друг друга, шутки кажутся высокомерными и плоскими. Увязнув в болоте недопонимания на полдороге, бросили это дело. Не очень-то и хотелось.

Прошло два месяца. Образцовая вечеринка в Нойкельне. Душевные представители 10+ наций, московская богема, петербургская интеллигенция, МДМА-пунш, расширенные зрачки, красивые люди. У меня отошли две ступени и полтора терабайта нежности, когда я сконцентрировала взгляд на смутно знакомом лице в 30 см напротив. “Hi”, — сказал он, едва двигая губами. Я придвинулась ближе, с трудом прогоняя его плохо освещенное лицо по сотням людей с американским акцентом в моей памяти. Затем я его узнала. Он начал меня целовать.

Затем был секс, смена локаций, такси, музыка (для секса), которую он хвалил, и абсолютный стопроцентный комфорт. Мы лениво удивлялись в унисон. Как может быть так, что все удобно и легко. Как будто мы занимаемся этим годами. Как будто между нами нет никаких шероховатостей и мы как два идеально отточенных пазла входим в друг друга. Если и бывает perfect match на уровне физики, то это он. Может, это и не лучший секс, но это взаимодействие танцоров, которые 10 лет разнимают руки только во сне.

Я ничего о нем не знаю, кроме посредственных шуток, которые я не понимаю. У меня есть подозрение, что мы не сможем провести и 10 минут за разговором, не померев от скуки. Мы несовместимы в той области, на которой строится этот мир. В нас нет притяжения и интереса быть ближе. Но наши тела были спроектированы с оглядкой друг на друга.

Мир давно распался на две системы: либо ты выбираешь душевную близость либо совершенство физической близости. Остальное — компромисс. Осталось понять: где расположено больше эрогенных зон — внутри или на поверхности.