Полтора года мы работали с психологом над тем, чтобы привести мои распоясавшиеся эмоциональные качели в состояние штиля. Получилось. Восторг ограничился миллиметровым подъёмом уголка рта. Печаль купировалась черным чаем с молоком. Было скучновато, зато спокойно. Пульс редко выбирался за пределы зоны комфорта.

Пару недель назад все поменялось. Сначала я обнаружила себя, распевающей Глорию Гейнар в душе. Затем выучила рутину из вога. И наконец уснула, обнимая кошку большой ложкой. Искристый задор сменился глубоководной тревожностью. Вкупе с депресующим партнером и неудачной серией “Мандалорца” накатило удушливое отчаяние. С отвращением отодвигала девайсы и заматывала голову одеялом. 

Взволнованная пожаловалась психологу:

  • Я переживаю, что меня расколбасит, амплитуда вырастет и меня с треском шарахнет об пол. Хотя внезапная весна по венам – это мечта.
  • Чего больше всего боитесь?
  • С одной стороны – чувствовать ярче и сильнее – кайф, с другой – страшно, когда эти качели полетят вниз. 
  • Что именно вы чувствуете ярче?
  • Себя, эмоции, партнера, жизнь. Кажется, что так можно раскачаться и до любви. 
  • Но ведь любовь – это спокойное чувство.

После короткого инстаграммного романа с хаски, когда завтраки перерастали в обеды, а те в ужины и ночные прогулки, психолог аккуратно попросила: “Настя, попробуйте в следующий раз не торопиться”. Я послушалась и врубила заднюю. Психолог спрашивает об отношениях с британцем, рассказываю:

  • Мы много едим, разговариваем, смотрим сериалы, занимаемся сексом. Отношения по учебнику. 
  • Сколько вы вместе?
  • Около трех месяцев.
  • Удивительно. Кажется, что намного дольше. 

Кажется, что нам хорошо за 70 и уровень возбуждения определяется степенью пропитавшихся соусом баклажанов, от которых на второй день в глазах мишленовские звезды. Но разболтавшиеся ножки эмоциональной стабильности добавили перца и сюда. Изящно сервированный Thanksgiving dinner завершился стремительным сексом. Наглое отступление от сценария – в зарезервированный под психолога четверг ворвался quickie после ёмкого I wanna fuck you. В глазах потемнело и пошли титры “ничего не объясняй”. К психологу бежала, заматывая влажные волосы на затылке, источая шлейф эндорфинов.

На следующее утро флешбэки десантировались взводом мурашек посреди завтрака. Пришлось прерваться и пойти полежать с закрытыми глазами. Забытая рутина из беспринципной юности. 

К возвращению чувств приурочили возвращение джедаев в “Мандалорце”. Поделилась с британцем переживаниями о набирающем скорость эмоциональном слаломе. 

  • Передай психологу, что твой второй психолог находит твое нынешнее состояние абсолютным нормальным. После перенесенной болезни, когда ты была в глубоком дауне, сейчас ты, наконец, возвращаешься к жизни. 
  • Я была в глубоком дауне?? – век живи.

Во время посткоитальной комы, перепроверив в очередной раз арифметику чувств, сообщила британцу со всей серьёзностью:

  • Я чувствую, что моя эмоциональная вовлеченность в наши отношения растет. 
  • Конечно, – уверенно ответил психолог в запасе, – это совершенно естественно, мы узнаем друг друга ближе. 

Эмоциональные горки взяли паузу и отключились на обед. Когда рядом человек, который настолько уверен, можно и сыграть в казино.