Есть такой пост в Инстаграме: на первом слайде лягушонок просит на секунду задержаться. На втором — обратить внимание на плечи и, если они подняты, опустить. На третьем — пошевелить челюстью и расслабить. На четвертом — провернуть то же самое со лбом. На финальном — взглянуть на свою попу и порадоваться — вы великолепны!

Этот пост попался мне столько раз, что я стала рефлекторно опускать плечи при виде этого лягушонка. А затем и вовсе начала между делом замерять уровень напряжённости у теле. Тизер: стабильно высокий. 

Пару недель назад я улетала в очередную космическую одиссею под полным наркозом. Операция была специфическая, предполагающая высокозадранные ноги и свисающую со стола попу. И вот по венам полетели искорки вырубающихся нервных центров. Микромышцы и мышцы побольше сдавали посты один за другим и обмякали. Волна докатилась до нижней части туловища. Рубильник вырубился и моя попа съехала сантиметров на 5 вниз. «Ого, насколько там, оказывается, зажато» — промелькнула последняя мысль перед взлетом.

«Из чего из чего сделаны наши девчонки» задавалась вопросом задорная книжка из моего детства. Я 36-летняя состою из напряжения. В самых неожиданных местах и вопреки здравому смыслу. 

Например, у меня напряжены пальцы. Я это замечаю по тому, что иногда мне приходится выпускать телефон из рук и встряхивать ладонью. Иногда я не могу взять чашку с первой попытки, потому что зажатость — это противоположность гибкости и креативному подходу.

Иногда, уже лёжа в постели, мне требуется приличное умственное усилие, чтобы целенаправленно заставить тело расслабиться, потонуть в матрасе и отчалить ко сну.

Ещё у меня зажата шея. От постоянного напряженного вглядывания в мониторы, от тяжелой головы, ворочающие бетонные плиты мыслей о главном, от того, что надо вечно держать себя на плаву. Даже когда русло пересохло.

Напряжения настолько много, а центры мозга необходимые для расслабления так давно не использовались, что пришлось купить книгу. Книга в формате научпоп – максимум, что я могу себе позволить в бесконечной гонке за «полезным времяпрепровождением». Книга повествует о том, что не только мы у себя внутри должны искать ребенка, но всю жизнь нам приходится носиться с маленьким ребенком у себя на шее — с нашим мозгом. Всё очень просто: скажем, у человека случился инсульт и парализовало правую руку. Наука говорит нам, что физический паралич — сгоревшие нервные центры — восстанавливаются за 90-120 дней, а вот дальше начинаются капризы нашего мозга.

Этих 90 дней достаточно, что мозг «забыл», как пользоваться правой рукой. А учиться заново ему лень. Эту несложную прихоть ученые разгадали ещё в 1980х, и на сегодняшний день существует множество медицинских центров, в которых люди даже спустя 10 лет после инсульта умудряются восстанавливать работу поврежденных конечностей на 95%. В чём секрет?

Когда мозг забывает как что-то делать, он действительно это забывает. В английском языке используется глагол unlearn — раз-учить. И секрет в том, чтобы начать учиться с нуля. Как с маленькими детьми. Учиться сначала вытирать стол (круговые движения), переставлять книги на полке, разбирать монетки на кучки.

Но вернемся к моим скрюченным пальцам. Расслабляться нужно тоже учиться заново. Как будто ты ребенок. Поэтому я купила пластилин. И прописи. Слепила 8 шариков. Учусь писать левой рукой (я правша). Эти мероприятия засчет мелкой моторики поглощают полностью внимание мозга, и он… расслабляется! Не думает о счетах, месяцами не оплаченных страховкой, о жалобах Бециркамта и онбординге очередного клиента. Мозг сосредоточен на том, как научить левую руку выводить букву «о».

Мои успехи пока скромные. Но я полюбила немое кино. Смотреть на картинки и не перегружать мозг диалогами — самое то в конце рабочего дня. И актеры красивые. Можно даже в берушах.

И последнее из книги про мозг: the Art of Unlearning касается не только мелкой моторики. Чтобы вступить в новые отношения успешно — надо забыть старые. На время даже имеет смысл забыть ближайших друзей. Мозгу необходимо время, а главное место, чтобы создать новые нейронные связи и новые воспоминания. Я всегда подозревала, что если человек поддерживает активные связи со своими бывшими, или своими планами Б — нам не по пути, он не позволяет своему мозгу сформировать нейронные связи с моим профилем.